Милован Чурчич
Введение:
ОСОБЕННОСТИ РУССКОЙ УСТНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ПО СРАВНЕНИЮ С СЕРБСКИМ ЭПОСОМ.
Эпос — это не просто поэзия или песня, это национальная идентичность или в
прежние времена выражение национальной идентичности.
Когда мы говорим о сравнении русского и сербского эпоса, необходимо
вспомнить Путилова (русский автор), который, изучая сербский эпос,
определил, что косовский цикл исторически реалистичен, указывая на его
сходство с русскими историческими песнями, возникшими после татарского
нашествия.
Путилов особо подчёркивает, что такие поэтические выражения появляются
как следствие драматических исторических событий в обществе, государстве.
Он проводит сравнительную аналогию русских былин и сербского эпоса,
называя их «государственным эпосом». Это означает, что эпические
поэтические выражения, передающие всю драму, через которую проходит
общество, становятся историческим «свидетелем», драматические события
воплощаются в «духовное» состояние нации.
Время возникновения эпической народной поэзии у сербов, возникшей на
сербоязычном пространстве, не может быть точно определено. Безусловно, она
зародилась в глубокой древности, и первые явные свидетельства о ней
датируются четырнадцатым веком.
Основные циклы, на которых этот литературный жанр у сербов базируется,
были созданы безымянными авторами в устной традиции. Она передавалась
через пение под аккомпанемент гуслей. Гусли — это инструмент, который
сопровождает эпическую поэзию не только у сербов, но и у русских, а также
других славянских и неславянских народов (албанцев, греков и др.).
Инструменты сильно различаются по форме, но объединяет их то, что они
«поют» о древности.
Гусли были музыкальными сопровождениями носителей эпической поэзии у
сербов, пока усердные записчики не зафиксировали её. Сегодня мы можем
встретить множество вариаций одной и той же эпической песни, в зависимости
от записчика или издателя, который выбрал ту или иную вариацию. Издатели
предпочитают наиболее часто издаваемые эпические формы, так что эпические
выражения у сербов стандартизированы, благодаря преимущественно
составителям и издателям.
Этнолог Веселин Чайканович в статье, написанной в 1945 году и
опубликованной посмертно в 1959 году, отмечает, что гусли у русских и сербов
изготавливаются из кленового дерева, из которого также делают гробы для
усопших. По его мнению, это указывает на «…печальный способ исполнения
героических песен, который напоминает запевку плакальщиц».
Эпическая поэзия является, прежде всего, выдающимся полигоном для
фольклористики и идеологии военного общества. В ней не полностью говорят
факты, а передают вдохновение тем, что уже произошло. То есть, эпос
представляет собой описательную форму выражения, которая строится не по
мерке, а по замыслу, основываясь на собственном моральном образце, с
добавлением божественных добродетелей героям, о которых поётся.
Эпос не знает мирного времени. Все находится на острие ножа, даже когда дело
касается свадебного торжества. Русская былина «Дунай-сват» является
аналогом сербскому эпосу «Женитьба Душанова».
Русские былины и сербский эпос имеют общие темы и мотивы, которые
отражают схожие исторические и культурные влияния, присущие славянским
народам. Некоторые точки пересечения включают:
- Богатыри и герои: И в русских былинах, и в сербском эпосе центральные
фигуры — богатырь и герои, которые представляют собой идеал героя-воителя.
Они защищают родину, сражаются с врагами и участвуют в эпических битвах. - Тема борьбы против иностранных завоевателей: Обе традиции содержат
истории о борьбе против внешних врагов, таких как печенеги, половцы в
русских былинах или турки в сербском эпосе. Эти сюжеты отражают
исторические конфликты, характерные для периода формирования государств. - Мифологические мотивы: В обеих традициях встречаются мотивы, связанные
с элементами народной мифологии и верований: чудовища, колдуны,
магические существа и предметы. - Образы правителей: Важное место занимают образы князей и царей, которые
принимают смелые решения и ведут народ к победам. В русских былинах это
может быть киевский князь Владимир, а в сербском эпосе — царь Лазарь или
другие исторические правители. - Трагические и героические элементы: Оба эпоса комбинируют элементы
трагедии и героизма, рассказывая о подвигах и самопожертвовании героев, их
борьбе за родину и справедливость.
Эти пересечения указывают на глубокие культурные и исторические связи
между русским и сербским народом.
Русские былины и сербский эпос действительно пересекаются в своих темах и
мотивах, однако конкретные русские былины, которые имеют явные аналоги с
сербским эпосом, можно выделить на основе общей сюжетной линии и иногда
через схожие персонажи. Вот несколько примеров русских былин, которые
встречаются с мотивами сербского эпоса:
- Былина о Святогоре: Святогор — богатырь, обладающий огромной силой.
Образ Святогора как героя-исполина частично совпадает с сербскими
рассказами о великих героях, таких как Марко Кралевич, который также
эпически известен своей невероятной силой. - Былины об Илье Муромце: Илья Муромец — один из самых известных
русских богатырей. Его подвиги, посвящённые защите земли от врагов,
перекликаются с рассказами о сербских воинах, которые защищают свою
родину от турецких захватчиков. - Былина о Добрыне Никитиче и Змее Горыныче: Мотив борьбы с чудовищем в
русских былинах, как в истории о Добрыне Никитиче и Змее Горыныче, может
быть сопоставлен с сербскими эпическими мотивами о борьбе против
мифических врагов с двумя сердцами (Марко Кралевич и Муса Кеседжия или
Милош Войинович и трехголовый Балачко воевода – из поэмы «Женитьба
Душанова»).
- Былина об Алёше Поповиче: Истории о храбрости и ловкости Алёши
Поповича напоминают некоторые сюжеты сербского эпоса, где герои
показывают не только силу, но и способность перехитрить врага.
Нарратив из русских былин в своей сути параллелен сербским эпическим
песням, предлагая богатый спектр эпических тем и общих культурных
характеристик, присущих славянским народам.
Как мы уже отметили, эпическое творчество как литературный род характерно
для славянских народов. Они наследуют устный эпос, который формировался
на протяжении многих веков. Это относится как к русскому, так и к сербскому
эпосам.
Основным источником вдохновения как у русских, так и у сербов являются
борьба за свободу народа, государства и сохранение национальной
идентичности. Таким образом, эпос действует как гомогенизирующий фактор,
который в себе и с собой носит историческое значение.
Однако эпос не обязательно передает исторические факты. В эпосе происходят
произвольности, т. е. «выскакивания» из перечисления событий, действий,
временных рамок, в которых они происходят, и даже персонажей.
Таким образом, можно сделать вывод, что у русских и сербов в процессе
устного создания эпос имел развлекательный характер. Эпос как
повествование, которое дополняло досуг рассказом или песней под
аккомпанемент струнных инструментов — гуслей.
Когда мы говорим о жанре эпической поэзии у русских и сербов, с
уверенностью можно сказать, что оба относятся к героическим народным
песням.
В русском и сербском эпосах также различаются типы персонажей. В русском
эпосе богатырь — это главный тип персонажа. Богатырь — всемогущий герой
— появляется как представитель не обязательно из прослойки богатеев, а богат
храбростью, добродетелями, стилем, находчивостью…
В русской эпике известны богатыри:
- Святогор — песни о его подвигах принадлежат мифологическому слою
русского эпоса — былин. В защите русской земли он ведёт борьбу с
мифологическими существами сверхъестественной силы, и всё это с целью,
чтобы защита русской земли приобрела сверхчеловеческие усилия и вызывала
восхищение. - Илья Муромец — в эпосе он принадлежит к слою вельмож, который восстал
из крестьянского сословия. В его действиях развита социальная
чувствительность к крестьянским слоям, и он является их защитником. - Добрыня Никитич несёт с собой достоинства, которые делают эпос местом
смеха и веселья, а вместо кровопролития, героизм проявляется дипломатией и
защитническими примирительными позициями. - Алёша Попович — действия и героизм этого богатыря пронизывает
находчивость, мудрость и хитрость в преодолении врагов.
Указанные персонажи русского эпоса — былин, не могут быть исторически
идентифицированы и биографически представлены. Их народные поэты создали
для укрепления народного духа, обогащения национальных идей и создания
песни как развлекательного повествования.
Персонажи сербского эпоса имеют большее влияние исторической реальности,
а часто и конкретную историческую личность как главного героя.
В русском эпосе преобладает миф, где часто противники — мифические
существа сверхчеловеческой силы, которых богатырю удаётся победить.
И сами персонажи былин — известные богатыри, часто не имеют за собой
исторической основы, чтобы их можно было исторически идентифицировать, и
становятся обобщёнными.
Былины новгородского цикла представляют собой исторические песни, в
которых главные роли исполняют исторические личности. Учитывая
классификацию былин и сербского эпоса, интересно заметить, что начало 19
века для былин и сербского эпоса ознаменовало эпоху записи того, что до этого
столетиями существовало как устное творчество — сбор песен.
Когда речь идёт о былинах, первое мнение заключалось в том, что былины
развились из мифов и поэтому циклическая структура делилась на старших и
младших богатырей как носителей событий. Историческая русская школа в
изучении былин пересматривает циклическое определение, так что В.
Белинский разделил циклы на основе культурного и духовного происхождения:
киевский и новгородский циклы.
В то время как киевский цикл частично центральной темой имеет защиту
русской земли с героическим сюжетом, новгородский цикл больше
ориентирован на эмансипацию русского государства и народа с большим
количеством общих социальных событий.
Сербский эпос имеет свои циклы, по которым он категоризируется, с основной
темой в центре событий: прекосовский цикл, косовский цикл, покосовский
цикл, хайдучий цикл и устанический цикл.
Согласно сербскому исследователю Стояну Новаковичу: «…история — это
„наиболее прочный постулат“ эпики и предания, но чрезвычайно важно
исследовать и проанализировать процессы памяти событий в традиции —
„обработку, которая их настолько отдаляет от первобытного и истинного
состояния их“.
Он отмечал процессы наслаивания, фрагментарность, „колорит“ стилизации
устной традиции и её связь с письменными источниками культуры и
литературы. Новакович суммирует: „…насколько было бы неправильно
воспринимать народную традицию как объективное отражение событий, не
менее было бы неправильно и отвергать её только потому, что она не является
полноценно объективной картиной событий“.
Из высказывания Новаковича следует, что важно знать, кто были сказители
эпоса во времена, когда живая речь была документом, книгой и свидетелем, а
слушатели — архивами, в которых хранилось сказанное.
Важно отметить, что самая старая сохранившаяся запись некой из сербских
эпических песен является частью болгарщицы из 1497 года о заточении Янка
Сибинянина в темнице Джураджа (Георгия) Бранковича.
Песня носит название: «Орёл витал над градом Смедерево», которую записал
итальянский поэт Роджер де Пьяченца ди Нардо , наблюдая за группой сербских
беженцев, покинувших сербскую деспотовину и поселившихся в селе Джоя-
дель-Колле неподалеку от Бари.
Поэт описал людей, которые танцуют хоровод в честь Неапольской королевы
Изабеллы дель Бальцо , и смог записать некоторые имена: Ратко, Милица, Стана,
Вукашин, Ружа, Вук…
Поэт, хотя язык, на котором исполнялась песня, был ему весьма незнаком,
полагаясь исключительно на собственный слух и знание тогдашних
исторических обстоятельств, записал песню. Эта запись в оригинале выглядела
так:
«Orauias natgradum smereuo nit core
nichiasce snime gouorithi nego Jamco
goiuoda gouorasce istmize molimtise
orle sidi maolonisce dastobogme
progouoru bigomte bratta zimaiu
pogi dosmederesche dasmole slauono
mo despostu damosposti istamice
smederesche Jacomi bopomoste
Jslaui dispot pusti Jsmederesche
tamice Jatechul napitati seruene
creucze turesche bellocatela vitescocha».
Роджер де Пьяченца включил эти стихи в свой поэтический сборник «Балзино»,
который он посвятил неапольской королеве. Песню открыл академик Мирослав
Пантич в 1977 году и идентифицировал её как болгарщицу, т.е. песню длинного
стиха от пятнадцати до шестнадцати слогов. Реконструкция этой песни
академика Мирослава Пантича выглядит так:
Орел витал над городом Смедерево.
Никто не хотел с ним говорить,
И только Янко Воевода говорил из темницы:
«Прошу тебя, орёл, слети немного ниже,
Сойди немного ниже, чтобы я мог с тобой поговорить.
Прошу тебя, как брата по Богу, пойди к смедеревскому господину,
Чтобы он замолил славного деспота, чтобы меня отпустил,
Чтобы меня отпустил из смедеревской темницы.
И если мне Бог поможет и славный деспот отпустит
из смедеревской темницы,
Я пролью (красную турецкую кровь) красные капли турецкой крови.
В песне рассказано про истинное заключение Сибинянина Янка (Яноша
Хуньяди) в Смедеревской крепости. Его заточил деспот Джурадж (Георгий)
Бранкович, чтобы взыскать военные убытки, которые его армия нанесла,
возвращаясь из битвы на Косовом поле в 1448 году. Кроме христианских и
традиционных мотивов, также выделяется мотив древней, гомерической птицы
вестника — орла.
Известно, что сербы исполняли эпические песни под аккомпанемент гуслей в
условиях расселения из Сербии. Некоторые хронисты утверждают, что
известные сербские исполнители пения под гусли находились при дворах
дворян в 16-17 веках, а также на территории современной Украины и Венгрии.
Венгерский историк Себастьян Тиноди в 1554 году написал: «Здесь в Угании
много гусляров, но нет никого лучше в сербском стиле, чем Димитрий
Караман», и описал исполнение Караманом перед турецким господином
Улуманом в 1551 году в Липови, где гусляр держал гусли между коленями.
Хронист и поэт Мачей Стрийковски в своей хронике 1582 года говорит о том,
как сербы поют героические песни о борьбе предков против турок.
Юзеф Бартоломей Жиморович использует фразу «петь под сербские гусли» в
своей идиллии «Певцы» 1663 года.
Певцы сербского эпоса, судя по приведённым выше данным, представляли
собой рассказчиков и артистов, которые, кроме интерпретации уже созданного,
возможно, также сами создавали и рассказывали, формируя национальный миф
о потерянной империи, владычестве и сербском героизме.
Учитывая, что гусли — это очень требовательный струнный инструмент, можно
предположить, что их использовали музыкально одарённые и отважные
исполнители, которые могли также спеть (рассказать песней), подпевая
мелодии, — гусляры «сказатели».
Согласно определению, что гусли — «народное сокровище», немало людей
пишут о гуслях с энтузиазмом: «Существует ли более прекрасная мелодия, чем
та, что звучит из четырёх тонов гуслей, и больший инструмент с одной струной
— чем гусли?» (Елена Круль).
В России в качестве «переносчиков» народного устного творчества долго
сохранялись «сказители» — те, кто путешествовал и рассказывал.
Из сборника А. Гуревича «О сказках и сказителях Восточной Сибири»
(Иркутск, 1939 г.): «Так, сказитель попросил переночевать в одном доме,
пообещав хозяину рассказать одну былину. Хозяин предоставил «сказителю»
постель (матрас, одеяло и подушку). Уставший «сказитель», борясь со сном,
старался удовлетворить художественные ожидания своего хозяина: «Я хочу
спать, я устал! Немножко расскажу тебе, а потом бы мне вздремнуть». Хозяин,
сердитый, вытянул постельное белье из-под него: «Я тебя положил как
господина, а ты теперь не хочешь рассказывать!». И так «сказитель» не
рассказал, устав, заснул. Все, в конечном итоге, закончилось мирно. «А теперь
я расскажу тебе», — предложил «сказитель» хозяину утром.».
По мнению Веры Хорват, переводчика былин с русского на сербский язык и
автора предисловия к книге «Русские народные былины», русские народные
эпические песни — это жанр, характерный для славянской традиции. Они
отличаются единством действия и единством изложения, а также присутствием
элементов волшебства…
Возникновение русского эпоса датируется IX веком, а одной из самых ранних
русских былин, возникшей в XII веке, является «Слово о полку Игореве»,
которое описывает поход князя Новгород -Северского Игоря против половцев и
датируется 1185 годом. Автор поэмы неизвестен, а основная идея поэмы —
призыв русским князьям объединиться против общего врага, то есть половцев.
Оригинал был уничтожен в пожаре, который охватил Москву в 1812 году во
время войны с Наполеоном.
Призыв к князьям объединиться в отрывке из Песни (дословный перевод Д.С.
Лихачева):
Ярослава все внуки и Всеслава!
Уже склоните стяги свои,
вложите в ножны мечи свои повреждённые,
ибо лишились мы славы дедов.
Своими крамолами
начали вы наводить поганых
на землю Русскую,
на достояние Всеслава.
Из-за усобиц ведь пошло насилие
от земли Половецкой!
Отрывок в переводе К.Д. Бальмонта, 1930 г. :
Ярослав и все Всеслава внуки, стяги преклоните,
Вы мечи вложите в ножны. Слава дедов позабыта.
Вы крамолами вманили в землю Русскую неверных,
Жизнь Всеслава омрачая. Распри кликнули насилье
От земли вам Половецкой.
Когда анализируем сербский эпос, видим, что хайдучий и ускокский эпос
претерпели определённую трансформацию от так называемого “державного
эпоса” до описания конкретных личностей с преимущественно
индивидуальными активностями, выраженным эго и защитническим
отношением к соотечественникам:
Байо Пивлянин и Бег Любович.
………………………………………………………..
…«Господину, бежу Любовичу!
Жаль тебе погибнуть от меня,
Мне жаль умереть от тебя…»
Поэт призывает к примирению, но характер эпоса определяет последующие
события «так, как должно быть».
Безусловно, эта книга своим объёмом и содержанием представляет собой
капитальное произведение культуры памяти и несёт в себе воспитательно-
образовательные ценности, через которые народы могут осмысливать и
современные события в своём окружении.
Важно подчеркнуть, что встреча с эпосом — это встреча с эпохой, о которой
эпос говорит. Постоянное напоминание — издание эпических песен,
промоционные мероприятия, работа исследователей над эпосом, особенно в
сравнительном отношении с эпосами других народов, делает эпическую песню
актуальной и полезной.